В начале мая восемьдесят лет исполнилось ветерану почтовой службы Алевтине Михайловне Орловой. Накануне юбилея мы приехали, чтобы поздравить пенсионерку со знаменательной датой и, конечно же, попросили рассказать о трудовых буднях почтальонов прошлого века. Начали с истории.
- Какая жизнь в селе без почты?.. В Травино почтовое отделение открылось в 1934 году. Именно с этого года и начинает свое летоисчисление наша династия почтовых работников. Заведующим отделением стал мой отец, тогда еще молодой приезжий парень Михаил Быков. Разносить почту особо никто не стремился, людей не хватало, тогда начальнику посоветовали в помощь молоденькую, 17-летнюю девушку – жительницу села Марию Алпатову, мою мать, у которой образования было всего три класса. Смышленая Маруся ловко обслуживала все село от края и до края одна. Молодые люди понравились друг другу и вскоре поженились. Отец обучил мать почтовому делу и, когда она поднаторела, назначил ее помощником начальника местного отделения связи. В 1938 году родилась я. Вскоре их перевели в волость - в Камызяк. В Травино почтовое отделение между тем расширялось, нужны были кадры, и родителей опять – переводом - направили в село. Семья наша тоже прибавлялась, нас, детей, было уже двое (а всего у мамы с папой родилось пятеро наследников).
В 1941 году началась война, и отца забрали на фронт. Мама встала "у руля" почтовой службы. Но долго ей работать не пришлось - в село приехала семья, а в ней муж и жена – дипломированные специалисты-почтовики, маму с ее тремя классами образования освободили от руководящей должности. Освободить пришлось и служебное жилье, которое дали родителям при приеме на работу. Мать осталась с двумя детьми на руках, без жилья, без работы и без средств к существованию. Работала в колхозе, на тоне рыбу ловила. Но чуть позже ей предложили возглавить почтовое отделение в соседнем Гандурино. Мама отказалась, так как за детьми присматривать было некому. И тут как раз кстати подвернулась работа печатника в редакции травинской газеты "Путина". Газета собиралась на наборном участке по буквам, отлитым из свинца. Помню, как я девчонкой прибегала к матери на работу, смотрела, как отливаются эти буквы, собирала обрезки бумаги, мастерила себе блокнотики и тетрадки, "готовилась" к школе. А мать между тем работала ночами, чтобы газета выходила в срок. В редакции она проработала несколько лет, и ее попросили снова вернуться на почту, где она проработала уже до самой пенсии.
А я в пятнадцать лет тоже пришла работать на почту - начинала техслужащей, а через год стала почтальоном. Немного проработала, и меня послали учиться почтовому делу в Энгельс, в почтовое училище, которое закончила с дипломом оператора почтовой связи и в 1954 году начала трудовую деятельность в Травинском отделении в должности кассира. Была и сортировщицей в страховом отделе, и почтальоном, и оператором телефонной спецсвязи, подменяла начальников сельских отделений во время отпусков и больничных, колесила на баркасе… Мой общий "почтовый" стаж – больше тридцати пяти лет. Еще пять проработала в сберкассе, куда, устав от тяжелого труда почтовика, решилась уйти, сменив сферу деятельности. Но надолго уйти не смогла - снова вернулась на почту и уже трудилась там до самой пенсии.
Кто не знает нашу профессию изнутри, не поймет. Труд почтальона в советское время был каторжный. В день приходилось делать по две доставки. Корреспонденцию доставляли в Травино из Камызяка на машине, а из Астрахани - на баркасе. После сортировки загрузишь полную сумку и вперед - по адресам! Огромные наши сумки буквально трещали по швам. Ручки отрывались под тяжестью груза. Найдешь на дороге кусок проволоки, перевяжешь, сумку снова на плечо и - в путь.
Выписывали в те годы читатели много. Только у меня были подписаны сельчане на 150 экземпляров "Маяка дельты", 80 экземпляров "Волги", 100 – "Сельской жизни", 80 "Пионерской правды", по 50 штук "Правды" и "Известий", а еще "Работница", "Крестьянка", "Здоровье", "Роман-газета", "Огонек", "Техника - молодежи", "За рулем"… Травинцы читали много, но нас еще умудрялись отчитывать за невыполнение плана. Хоть себе, но выпиши! Не подпишете - в райком на "ковер"!
Машины часто ломались, паромы не ходили, почта, бывало, задерживалась на двое-трое суток. Но поток писем и газет огромный, всё надо вовремя разнести, а нас всего три почтальона на село. Выматывались, ноги сбивали до мозолей… Руки были черными от типографской краски – пачкались свежие газеты. Выручали школьники, которые помогали доносить корреспонденцию по участку. Везде было тяжело. Когда в сортировочном отделе работала, так в день по 30-40 посылок принимала, по 8-10 кг каждая.
Да, было непросто справляться, но все равно именно почтальоном мне больше всего нравилось работать. Эта профессия живая, что ли. Общения много с людьми. И вести порой приходилось доносить до людей разные - и плохие, и хорошие. Переживали и радовались вместе с земляками, ведь письма порой люди читали сразу же, при нас. Были слезы радости и переживаний, особенно родителей, чьи дети служили в армии.
Со временем в селе появились новые организации и предприятия, где работали партийные работники, которым корреспонденция была крайне важна, сообщения центральных, областных, районных и местных газет. Не доставить их было просто нельзя".
Из рассказа Алевтины Михайловны ясно, что полвека назад люди чаще писали друг другу письма, открытки, телеграммы, отправляли посылки, бандероли. Не было такого дома, где не выписывали бы журнал или газету, почти в каждую калитку стучал почтальон "с толстой сумкой на ремне". "Сегодня век компьютеров и Интернета. И писать на бумаге уже не надо. Это вчерашний день, - вздыхает пенсионерка. - Наше отделение обслуживало Гандурино, Алексеевку, Полдневое, Лебяжье, Самосделку, Увары. Дороги были грунтовыми, и почту из центрального отделения привозили на лошадях. А по селу почтальоны в любую погоду разносили письма и газеты только пешком. И мы, почтальоны, были связующим звеном между родными людьми, разделенными расстояниями. И слово это звучало по-другому, гордо!"
За добросовестную работу Алевтина Михайловна была не раз награждена грамотами, знаком ударника коммунистического труда, портрет ее красовался на Доске почета. Зарплата у почтовиков всегда была скромной, но всё же работников поощряли премиями, "прогрессивкой" за сверхплановую работу. Впрочем, их лишали за малейшие жалобы и прегрешения. "Был у меня случай, - улыбается она, вспоминая. – Иду как-то домой по берегу, устала, как собака. А меня женщина ждет на лавочке и рукой машет, подзывая. Подхожу, у нее в руках "Маяк". "Ты что ж, - говорит, - мне газету старую принесла?" Я забеспокоилась, думаю: ну всё, лишат меня теперь "прогрессивки"... Спрашиваю: "Как так старую? Не может быть!" Смотрю - выпуск свежий, удивляюсь: "Какая же она старая?" А она мне: "Вот – 5 октября". "Так это же дата основания газеты – 5 октября 1928 года". Она махнула рукой, пробурчала что-то и ушла. Вот так бывает"
Передались "почтовые гены" и дочери Любе, которая сменила мать на ее трудовом посту. Правда, ни сына, ни дочери в живых уже нет. О чем мечтает сегодня Алевтина Орлова? О том, чтобы все удачно складывалось у ее внуков, чтобы счастливо росли правнуки. Внучка Люба, к слову сказать, уже связала свою жизнь с почтой, и сегодня она почтовик в четвертом поколении…
…Мы еще долго говорили с моей героиней о разном: о женской доле, о первой любви, о семейной жизни, о секретах долголетия. Оказывается, мать ее, Мария Алексеевна, как и три ее сестры, дожила до 90 лет. Это хороший знак, значит, есть "ген долгожительства" и в крови у Алевтины Михайловны, и восемьдесят - это далеко не предел!
Ольга Масютина